Автор: Андрей Пучинин, г.Бишкек

В тени северной стены.

Строки из письма: "…в связи с тем, что мы лезли в конце ноября, то мы не вписались в зимний класс России. Но Москва, в конце концов, присвоила маршруту 6Аз к.с. На фото наш маршрут - красный пунктир…"

Уверен, что трудно реально оценить свои возможности и силы, тем более, если речь идёт не о личных качествах (тут то вообще трудно оказаться объективным), а о качествах целой команды - команды альпинистов стеновиков. Переоценка сил здесь в прямом смысле смерти подобна, а если чересчур перестраховаться, то и удовольствия не получишь и не выложишься до конца.

Вот такая тяжёлая проблема, сделать правильный выбор, встала перед нашей, относительно молодой командой осенью 1999 года. На носу чемпионаты России по альпинизму в зимнем классе, и нужно лезть сильный маршрут - только какой и на какую гору? В нашей маленькой горной стране столько достойных стен и маршрутов на них, что и впрямь есть о чём подумать: Ак-Су, Искандер, Блок, Асан, Рашан тауэр, пик 4810 и северная стена пика Свободной Кореи - постоянный объект наших зимних восхождений.

Итак, эта северная стена. Мы столько раз поднимались (и не поднимались) на гребень, венчающий эту стену, что казалось бы, неудобно снова выступить на ней на таких престижных соревнованиях как чемпионат России. Членами команды пройдены на стене практически все маршруты: Беззубкина, Семилеткина, Попенко, Багаева, многократно ледовые доски Барбера и Лоу, в том числе и в зимний период. Мне к тому же повезло и в феврале 1997 года в двойке с Сашей Ручкиным пройти первопрохождение по директу стены. В общем, если снова собираться на эту гору, то нужна какая то изюминка - ключ. И этот ключ был найден капитаном команды Михаилом Михайловым.

Ключ - Пизанская башня центра стены - свежие серые, нависающие отколы. Идея этого нового суперсложного маршрута приходила в голову многим альпинистам, мы же решили дополнительно усложнить себе задачу, пройдя маршрут в зимнее время. Так уж сложилось в последнее время, что на стену мы ходим преимущественно в эту пору. Начало экспедиции (заброска, подходы) как и полагается, было ознаменовано штормовым предупреждением по Чуйской долине и соответственно всем окрестным хребтам. Тянь-шаньская непогода порой оказывается довольно неприятной даже не на стене. Хижины стоянки "Корона" несколько ночей подряд раскачивал бешено дующий с гор в долину ветер. Только когда температура воздуха в долине и наверху немного уравнялась, установилась ясная, довольно холодная погода.

Из дневников А.П.:
12.11. Подняли с Мишей (Михайловым) около 80 кг. Груза на стоянку Рацека. Потихоньку дует южный ветер.
13.11. Целый день дует сильный "южак" - будет непогода. Подняли весь груз на стоянки "корона".
14.11. Пурга, сильный ветер со снегом. Собрали прямо в хижине нашу платформу. Температура воздуха 18 градусов ниже нуля.
15.11. Утром температура минус 18 градусов. Вышли на обработку стены втроём с грузом и с "телегой"…

Пройдя довольно быстро нижнюю, комбинированную часть маршрута, мы с грустью посмотрели направо - туда, куда уходила "Семилеткинская" полка (под "телевизор") и полезли выше, параллельно шлямбурам маршрута Кустовского. Ещё в верёвке выше шлямбурный путь "Куста" стал "по логике" уходить сильно влево, и мы уже совсем с тоской проследили его путь по полосе красно-рыжей породы (кстати, крутизна его, нас сильно удивила - несмотря на то, что маршрут идёт по логичному рельефу, крутизна его колеблется от 80 до 100 градусов). Наконец над нами нависли карнизы и плиты непройденого участка стены. Безусловно, самый длинный и самый нависающий "кусок" северной стены пика Свободной Кореи. Сколько бы не пришлось прожить на нем, вешая наши многочисленные верёвки, сколько бы не пришлось спускаться из-под него на ледник в непогоду, но отступить с него никто из нас не собирался. Работали, меняясь двойками по два дня. Одна двойка живёт в "телеге", другая в это время "греется" на леднике.

Из дневников А.П.:
16.11. Только что закончилась 18-часовая связь. Когда сидишь один на леднике, то приятно услышать человеческий голос даже со стены. В окошко хижины видно как блестит в лунном свете Ак-сайский ледник - луна растёт, конец первой лунной четверти и погода (тьфу-тьфу-тьфу) установилась. Днём на солнце было тепло. На стене конечно солнца нет, но Миша говорит работал без перчаток (работа - махать тяжёлым молотком практически без перерыва). Он пролез сегодня чуть больше 20 метров стены. Рельеф конечно очень крутой (от 80 до 100 градусов), но темп у нас всё равно низкий.

18.11. Поднялись с Сашей Губаевым до "телеги" и попробовали от неё немного поработать. Был ветер со снегом, да и немного устали на подъёме с грузом, так что я смог пролезть лишь несколько метров, забив при этом два шлямбура. Световой день сейчас к тому же очень короткий. В платформе уютно, даже, несмотря на ветер. Ночью было не очень холодно (минус 14-15 градусов), но ветер дул постоянно, сдувая снег со стены, да где-то правее прогремел камнепад, точнее, судя по звуку, один здоровый чемодан. Живые плиты. Главная, нависающая часть маршрута проходила по этим огромным, гладким, гудящим нашлёпкам. Совсем недавно (может быть сто лет назад, а может быть и тысячу) кусок Стены рухнул на ледник, оставив как шрам эти серые отколы.

Оставшаяся, обнажённая порода неустойчива - разбирается руками, гудит под ударами молотков при забивании крючьев. Однажды я, проверяя надёжно ли закреплён в щели "френд" сдвинул блок-нашлёпку размером с телевизор большой диагонали на несколько сантиметров от стены. Простукивание скалы перед забиванием шлямбура напоминает игру на мелофоне - звук меняется от очень глухого до нормального звонкого и обратно. Одинаково неприятно и тому кто лезет и тем, кто находится под ним на страховке, или в "телеге".

Из дневников А.П.:
24.11. Наша группа вводит режим жёсткой экономии продуктов и топлива. Кончаются продукты и на "Короновской" хижине и в нашем штурмовом лагере ("телеге"). Кончилось всё сладкое: сахар и шоколад, хлеба осталось половина замороженной булочки, чай и кофе закончатся завтра. Наше восхождение сильно затянулось. На стене уже третий день работаем мы с Виталиком (Акимовым). Закончили прохождение серых серпов - свежего 35-метрового откола. Вокруг всё гудит, лезешь по сплошным нашлёпкам. Трогать ни справа, ни слева ничего нельзя. Аккуратно попадаешь в вертикальный внутренний угол между двумя живыми, серпообразными карнизами. Правый карниз настолько отошёл от стены, что в полуметровую щель видны верхние углы маршрута Семилеткина. Сегодня я пролез заключительные 15 метров серой плиты и вышел в более менее монолитные углы, выводящие на полку, от которой до крыши полторы верёвки.

На крышу вылазили голодные и злые. Чувство того, что мы всё-таки это сделали - пролезли новый маршрут, оказавшийся таким объективно сложным, да ещё и в морозы, приносило не радость, а облегчение - всё! Дожали! Довесили! Нитки верёвок, начиная от самого низа скальной части, вытянулись строго вверх - как по линейке, не очень обычная ситуация в техническом альпинизме. Чаще нить маршрута петляет зигзагами по стене в поисках более логичного пути, максимально используя свойства рельефа, двигаясь по щелям, каминам и внутренним углам.

Сейчас, когда прошло уже несколько недель после восхождения и есть время спокойно оглянуться назад, я чувствую радость оттого, что нам удалось ещё раз на уже исхоженной стене сказать действительно новое слово, не повернуть, не уйти на ранее пройденный маршрут, дотерпеть, доработать на вертикальных метрах живой породы. Более приемлемый рельеф шёл совсем рядом: по маршрутам Семилеткина и Кустовского, но желание пройти там, где не ходил никто, оказалось сильнее. Хочется ещё немного продолжить такое вот лирическое отступление, рассказать об усталости, радости спуска в долину, первых встреч с друзьями на тропе к дому, но я лишь ограничусь одним умозаключением, подводя итог тому, что мы сделали:

Каждый из нас, людей идущих на Гору ищет свой путь на неё, делает свой индивидуальный выбор. И даже если до тебя по этому маршруту протопали тысячи "вибрам", или проскользили сотни скальных туфель это твой путь, и сегодня этот склон блестит для тебя, и снег, сыплющейся по кулуарам на каски тоже для тебя. Все тяжести восхождения, все трудности маршрута и радость завершения дела с видом на краснеющий закат - всё это заслужено сегодня тобой и твоими друзьями, точно так же, как и тем, кто был здесь до тебя. Единственно, что различает людей на горе, это объективная сложность выбранного маршрута, и в этом мы решили дойти до своего личного и командного предела. Поэтому и выбрали путь без шлямбурных крючьев над головой.

Спасибо тебе Гора, что пустила и отпустила!