Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Автор: Lucas Kane (http://www.lucaskane.com), корреспондент MountainZone.com
Материал подготовлен: Людмилой Коробешко (Mountain.RU)

Тодд Масон - сноу- и хелибордист, серфрайдер и байкер

Тодд Масон из Австралии сделал немало опасных поворотов в своей жизни: от первых спусков в Боливии до серфинга по рифам в Панаме. Тодд катается на доске там, где это возможно и невозможно.

Сам Тодд называет себя фрирайдером, который, по его же словам, отличается от фристайлера тем, что использует естественный рельеф гор, а не проводит день в хафпайпе или специальном парке. А профессиональный фрирайдер отличается тем, что спускается на доске по таким местам, которые считались непроезжаемыми, а кроме того отправляется в экспедиции в отдаленные уголки Земли.

Самым отдаленным уголком, где был Тодд, он считает Боливию. Он отправился туда с друзьями в экспедицию, чтобы совершить первый спуск по северной стене Иллампу (6368м), стена которой возвышается на 1200 метров с массивным нависающим карнизом на самом верху. Эта стена имеет крутизну более 60 градусов, а у начала маршрута расположен ледник. Он тоже находится на северной стороне, что в Южном Полушарии является солнечной стороной, так что он все время на солнце.

Вместе с Тоддом в эту поездку отправились также Стиан Хаген, лыжник-экстремальщик из Норвегии, Ксанди Кройцедер, оператор и лыжник из Германии, и Фредди Якоби, который не восходил с остальными, а только снимал из долины спуск.

Вот что рассказывает сам Тодд об этой экспедиции и о других своих приключениях на сноуборде:

“После того, как мы покинули населенные пункты, мы никого не видели, по крайней мере, неделю, пока мы жили в лагере на боковом леднике и разглядывали цель нашей экспедиции – 6368 метров чистого, крутого-крутого спуска на сноуборде.

Несколько дней спустя мы вышли на восхождение. Мы пересекли ледник, отстегнули лыжи и пошли в кошках по стене. Я шел с двумя ледовыми инструментами, угол был близок к вертикали… около 50 или 60 градусов. Мы шли не страхуясь весь путь, кроме последнего участка. Стена хорошо простреливалась, так что нам приходилось идти ниже гребня, чтобы не попасть под камнепад. Мы добрались до последнего участка и начали лезть под этим массивным нависающим карнизом по направлению к маленькому карману, где Стиан смог прорубить карниз, и мы выбрались на вершину.

После восьми часов восхождения мы были на пределе. Мы немного побыли на вершине, правда, торжественного отмечания не получилось – мы были слишком измотаны. В этот момент Стиан посмотрел на меня и сказал: “Я так устал!”. Я был в таком же состоянии. Я очень устал. И это было опасно.

Мы сделали станцию и спустились дюльфером первую веревку. Я дюльферял, уже надев доску. Остальные ребята не надели лыжи, но я посчитал, что должен сразу надеть доску, потому что ниже не было ни одного подходящего места, где бы я мог ее надеть. Как оказалось, ребятам пришлось спускаться три или четыре веревки, прежде чем они смогли надеть лыжи, я же бросил веревку после второго дюльфера и заскользил вниз.

Мои икры были охвачены настоящей агонией. Подо мной обрывалась вниз 1000-метровая стена с большой скалой. Это был первый мой поворот – и это был важный момент!

Я ехал в жестких горных ботинках Scarpa с защелкивающимися креплениями. Я очень рад, что был именно в этой обуви – это единственно правильный вариант. Если бы я был в мягких ботинках, я бы просто погиб, потому что было бы нереально ехать на канте достаточно долго – ноги горели.

А если не сможешь закантоваться – это верная смерть. Если не можешь самозадержаться – это тоже смерть. Склон имел более 60 градусов крутизны, а потом шли скалы. Я периодически использовал свой ледовый инструмент. Я сделал несколько отличных поворотов после бергшрунда, ниже снег стал более мягким.

Когда я спустился к подножию горы, моя голова просто раскалывалась. Мне пришлось прилечь на снег на некоторое время. Потом я пересек ледник один – у меня не было сил, чтобы ждать остальных. Я должен был двигаться. Они отставали от меня где-то на час, так что ожидание могло стать опасным для меня. Поэтому я отправился дальше один.

Стиан и Ксанди спустились по пути подъема. Этот путь оказался подходящим для них, так как позволял делать крутые повороты. Когда они прибыли в лагерь, мы устроили празднование: мы ели, как звери, и пили с жадностью, как никогда ранее. Потом мы проспали часов 10 и отправились вниз…

Если сравнивать серфинг и сноуборд, они очень похожи, но сноуборд опаснее и сложнее, потому что фактор опасности присутствует постоянно – в течение 8 или 10 часов. И это сильно изматывает. Серфинг по рифам опасен из-за мощи океана. И если правильно начнешь, то все нормально, если только риф совсем не оголится. Кроме того, в серфинге ты можешь передохнуть, пока ждешь прилива…

Самый опасный момент, который я испытал на сноуборде, был в Сент-Морице на горе Пиц Розег, 3760м. Это была самая потрясающая высадка на вершину с вертолета. Пилот никак не мог высадить нас из-за сильного ветра – как только вертолет высовывался из-за гребня его тут же откидывало порывом ветра.

После нескольких попыток мы высадились. Я выпрыгнул, а гид Мишель стоял на полозьях вертолета и подавал мне рюкзак. В этот момент пилот начал отлетать, а Мишель лишь успел схватиться за дверь. Дверь была открыта, Мишель висел, держась руками за дверную ручку, а пилот уже отлетел метров на 100. Я дико закричал пилоту. Хорошо, что Мишель скалолаз. До пилота дошло наконец, что он делает, и он подлетел к карнизу, чтобы дать Мишелю возможность спрыгнуть. Мишель спрыгнул с вертолета и приземлился прямо на этот снежный карниз! Веселенькое начало.

Мы посмотрели вниз по склону – ему даже не было видно конца. Мне пришлось немного траверсировать в сторону, чтобы подойти к началу скалы. Я видел эту скалу с вертолета, но стоя на ее вершине теперь, я не мог видеть ничего кроме самой скалы. Я связался с пилотом, и тот подтвердил мое место нахождения. Он собрался дать мне веревку, но я сказал ему, что мне не нужна веревка – я хочу прыгнуть со скалы.

Скала была приблизительно метров 30. Чтобы прыгнуть, нужно настроиться психологически. Я бы мог развить большую скорость при прыжке, но я приземлился прямо на камни, и сноуборд немного повредился – меня закрутило, потом я упал на спину и начал съезжать, держа доску вниз по склону – я знал, что подо мной 400 метров скал. Сумасшествие! Постепенно я взял ситуацию под контроль, и даже получил удовольствие от спуска. Но, конечно, мне было очень страшно!”

Вот всего лишь несколько моментов из насыщенной приключениями жизни Тодда Масона. Сейчас Тодд живет в Шамони, и считает это место самым лучшим для занятий сноубордом.