Пишите в ФОРУМ на Mountain.RU

Автор: Е.В.Буянов, г. Санкт-Петербург

Микроаварии Южного Цители

Статья опубликована с незначительными изменениями в газете "Вольный ветер", № 36, с. 11

Бах!!!... Все в куски! Уклоняясь от камня, Женя срывается и вслед за ним срывается Таня... Страшная секунда! Мне уже видится продолжение: срываются двое остальных и вся связка, набирая скорость и безуспешно пытаясь задержаться бесформенным клубком неудержимо скользит вниз. А там, в 100-150 метрах перед выкатом сорокаградусного снежного склона, раскрытый зев мощной подгорной трещины, - бергшрунда, или "берга" на жаргоне горных туристов. Ледовая пасть, об стенку которой их ударит со страшной силой... Заклинит ударом в расщелине трещины так, что не спасут и все спасатели Кавказа, будь они здесь... Или разрежет на острых кромках льда!?...

А виноват я... Я, замерший в бессильном отчаянии. Теперь я уже ничего не могу сделать. А всего несколько секунд назад все было у меня "в руках", я держал ситуацию под контролем, понимая, насколько увеличилась опасность. Но понадеялся, самоуспокоился и вот...

Кроме отчаяния оставалась только надежда. Надежда на Женю Тимофеева, на Таню Королеву, на Володю Тимофеева, который, я видел, уперся в склон изо всех сил всем железом ледоруба и кошек... Надежда на Сашу Дымникова, которого я не видел за перегибом склона. Все надежные туристы, опытные ребята. Но они шли четверкой одновременно (без попеременной страховки) и не слишком хорошо были защищены от внезапного срыва. Единственная моя помощь в момент схода камня состояла в предупреждающем крике... Трое остальных участников - руководитель группы Сергей Фарбштейн, Володя Герштейн и Вера Бердникова находились на полке еще выше меня и тоже, конечно, ничем не могли помочь.

Эта ситуация не была порождена глубоким тактическим просчетом. Причины были психологические и технические. И "на стыке". Возможно, примешалась какая-то "торопливость души", "нетерпение сердца"... Теперь, спустя более десяти лет, начало этой ситуации видится мне на верхнем плато ледника Восточный Зопхито. Была середина похода, пройдено 5 перевалов. Мы успешно одолели ключевой участок ледопада и обработали последние четыре веревки перевального взлета. Наши сомнения насчет возможности преодоления этого сложного перевала развеялись, мы поняли, что перевал будет пройден (сведений о его прохождении ранее мы не имели). На подъеме повстречали группу киевлян, идущую навстречу, обменялись впечатлениями и информацией.

Вечером, торопливо вылезая из палатки с кастрюлей горячего чая, не заметил, что ее дно зацепилось снизу за перекосившийся примус. Волна кипятка выплеснулась на левую голень. Шерстяные треники впитали кипяток и не защитили, а скорее усилили обжигающий эффект. Как мог, постарался охладить обожженное место, но было уже поздно. Травма оказалась не пустяковой: сильная ноющая боль не давала уснуть. Пришлось звать на помощь профессионального врача, - Сережу Фарбштейна, нашего руководителя. Он деловито снял боль новокаином и сделал перевязку.

Утром быстро взобрались на перевал, прошли верхнее снежное плато до нужной перемычки и начали спуск на ледник Северный Тана-Цете. На третьей веревке вышли на полку над крутым скальным уступом. Дальнейший путь просматривался: веревка по уступу, далее по снежнику влево, в обход мощного бергшрунда, а затем резко вправо по выполаживающмуся выкату на плато ледника. Над последним участком "постреливали" камешки и его следовало проходить быстро. Ясно и просто!...

На скальной полке "проторчал" минут сорок. Готовая для спуска (дюльферная) веревка висела, а второй, страховочной, не было (ее сбросили ребятам для связки, а следующие еще не освободились наверху). Продрог, надоело, и решил я спуститься без верхней страховки, на "пруссике", всего-то метров 30. До участка пологой осыпи внизу оставалось метров шесть, когда заметил, что передовая четверка уже обошла справа нижний участок скалы (ниже осыпи) и, медленно двигаясь по снежнику, оказалась прямо подо мной.

Стоп! Опасно: камень, сброшенный мной, полетит на них! Скала разрушена, несколько камней из-под ног спускавшихся уже слетело. Правда, большинство падает на осыпь и задерживаются не перелетая до снежника через нижний четерехметровый участок скалы. Минутное колебание: продолжать ждать, или все же спускаться? Ведь спуск - всего несколько секунд, несколько шагов по скале. Стоять с тяжелым рюкзаком, без страховочной веревки на малюсеньком уступе неудобно и неприятно... Бросаю взгляд вверх: веревка ушла в небольшую расщелину и вода по ней струится как по шлангу, дождем сыпется на меня сверху. С повязкой на ноге это неприятно втройне: еще промочишь рану и получишь заражение какой-нибудь дрянью...

И предательский голос нашептал: "Ну ты тихонечко, ты осторожненько, ведь ты же умеешь... Всего несколько шажков..." Сработал, видимо, и фактор "усталости ожидания", очень не хотелось ждать. И я пошел... Пошел, понимая, что камень может слететь. И потому уже на третьем шаге, чуть зацепив что-то краешком левой кошки, а может быть, и услышав легкое шуршание, сразу же закричал вниз: "Камень!!! Камень!!!" и резко обернулся, повиснув на веревке. На какое-то мгновение я увидел его в полете: камень был примерно "в полкирпича" и шел на осыпь. Подумалось: "Задержится"... Но все получилось сложнее. Камень не задержался, а ударился об скалу и ушел куда-то вниз то-ли между участниками, то ли просто застрял в снегу. А вот удар об скалу имел последствия: он сорвал более крупный обломок, который заскользил по снежнику прямо на Женю Тимофеева. По форме обломок напоминал сплющенный хлебный батон, только в два раза больше, килограммов 8 - 10 и с острыми краями откола!...

Уклоняясь от него, Женя резко развернулся от склона и сорвался, заскользив вниз в группировке с упором на ледоруб, рюкзак и ноги. Тяжелый обломок оказался сверху на клапане рюкзака и вместе с ним более чем сорокакилограммовой гирей увлекал Женю вниз. Таня тоже не удержалась, но ее позиция была не такой тяжелой, как у Жени: она развернулась к склону и, сохраняя равновесие, тормозила ледорубом и ногами на кошках. Володя и Саша находились по краям в более безопасном положении: камни шли мимо. У них было несколько мгновений, чтобы врубиться в склон ногами и ледорубами и попытаться выбрать концы связочной веревки, поддержав ими сбоку и сверху падающих товарищей по связке... Или удержаться всем, или всем сорваться!... Я, в 15 метрах выше уже ничем не мог помочь. Все длилось слишком быстро, в течение 4 - 5 секунд. Казалось, что "все летит в куски"!...

В следующий момент ситуация "сложилась" не менее быстро, чем "развернулась". Позже Женя говорил, что в момент срыва чувствовал большую тяжесть, увлекающую его вниз. Обломок весом до 10 кг увлекал его не только своим весом, но и динамическим импульсом инерции своего разгона по склону. Обломок неровно лег на левый край верха рюкзака и в следующий момент, как-бы нехотя повернулся и соскользнул мимо Жени вниз. Женя, сразу почувствовав облегчение, резко развернулся и остановился, затормозив ногами и ледорубом. В этом ему помог и конец связочной веревки, идущей сбоку и сверху и подтянутой Володей. Таня плавно соскользнула в сторону Жени и тоже остановилась рядом с ним, поддержанная концом веревки со стороны Саши и Женей, уже упершимся в склон. Все стихло. Тихонько ругнувшись, связка спокойно пошла дальше.

Я стоял и крутил головой, кляня себя в бессильной злобе. Непростительно!!! Можно было бы еще найти какие-то оправдания, не будь я самым старшим в этой группе по опыту и возрасту. Они, конечно, тоже проявили неосторожность, оказавшись подо мной в момент спуска. Но я понимал: это не оправдание. И оправдываться не собирался. Виноват!...

Сверху, из-за скалы появилась голова руководителя группы Сережи Фарбштейна. Он видел все и испытал "не мало": едва не сорвалась связка его группы и в ней едва не сорвалась его жена, Таня. Он не усмотрел за мной вины, считая происшедшее роковым стечением обстоятельств.

- Да, опасно!... - Ну, слава богу, пронесло... В данной критической ситуации сыграл, оказался решающим фактор наличия определенного "запаса прочности" у участников группы. Того, что обретается годами тренировок и походов. Годы и одна решающая секунда... Но она, эта секунда, стоит очень дорого. В ней или продолжение жизни, или конец. Бывает и цена тяжелой травмы... Когда мы подошли к ним на леднике Тана-Цете, они хитро улыбались: им было интересно, что я скажу. Я тоже улыбнулся, тяжело вздохнул и извинился... На сем инцидент был исчерпан. Они, конечно, поняли и свой промах: не надо подставляться! Это правильно, каждый должен видеть прежде всего свои ошибки, а уже потом ошибки других.

Ледник Тана-Цете по-своему причудлив и неповторим. Плато его сравнительно недлинное (1,5-2 км), но очень широкое. Оно вместе с заледенелыми склонами окружающих вершин образует зону питания ледника, обрывающегося в ущелье Тана-Цете отвесной ступенью бараньих лбов. С этой ступени регулярно падают ледовые глыбы. Разбиваясь в крошку, они спекаются и образуют возрожденный ледник под уступом. Приглушенный грохот падающего льда и камней нам стал привычным за время подготовки к ночлегу после спуска в ущелье. Уступ с ледником образуют правый край верха ущелья, а само верховье занято восточной ветвью ледника под вершинами Лабода Главная и Цители. Фактически это отдельный ледник, т.к. он отделен от западной части отрогом от вершины Цители. Ущелье Тана-Цете отделено от Дигорского длинным и невысоким отрогом (высотой примерно на уровне верхнего плато), идущим от массива вершины Лабода параллельно реке Стур-Дигора. Спуск вдоль этого отрога по тропинке вывел нас в селение Стур-Дигора (рядом альплагерь завода Ростсельмаш).

Спустя 3 дня мы были на "Райской поляне" у Караугомского ледника, в низовьях ущелья Фастаг. Как жаль, что этого чудесного уголка больше нет: несколько лет назад его смыло селевым потоком. Бывают же такие встречи на тропе, - подошла группа Георгия Николаевича Худницкого! Мой наставник и учитель опять вывел в поход группу молодежи. Они только начинали поход, делали "радиалку" для заброски. Я знал, что они будут стартовать здесь, но на встречу не рассчитывал. Обменялись "впечатлениями". Посмотрев на мою загорающую голень цвета свеженарубленной говядины, Гарик покачал головой и сказал: "Пошли-ка со мной вниз. Советую закончить поход..." Я и сам склонялся к мысли, что хватит: ожог начинал побаливать, не схватить бы заражение и не стать бы обузой... И позади уже 7 перевалов. Сергея уговаривать не пришлось: как врач он понимал, что такая травма в походе небезопасна. Посоветовавшись с ним, собираю вещи и ухожу вниз с группой Гарика. Под Дзинагой уточняю по карте их дальнейший маршрут, рассказываю о погодной и снежноледовой обстановке.

А, перевал Северный Белаг, знакомая "штучка"! И вспомнился еще один недавний эпизод нашего похода. В самом его начале после подъема на этот перевал тут же "нырнули" с седловины вниз за группой, идущей перед нами. Спуск оказался крутой и камнепадоопасный. Пришлось доставать и вешать веревки. Сужение кулуара периодически простреливалась камнями. Был момент, когда здесь, на пункте страховки, стояли 4 человека. Через полчаса спустя, уже снизу, мы не без интереса пронаблюдали, как это место было буквально проутюжено кусками отвалившейся скалы. Левее этого кулуара - другой, менее крутой, чистенький и безопасный. Хочешь - по осыпи, хочешь по снегу... Только наверху перевалить через небольшой бугорок. Объясняю Гарику этот секрет. Перевал-то всего на "1Б", но опасненький в первом варианте, с характером. Поскольку не было хорошего описания... Через два дня они прошли его на спуск всего за полчаса. В три раза быстрее нас и безопасно...

Так что же извлечь из этих ситуаций? Думается, "микроавария" в виде небольшой травмы, потери снаряжения, критической ситуации, всегда должны настораживать: все ли в порядке в душе, в подготовке, в состоянии, в характере действий?... Особенно если они начинают "наслаиваться" одна на другую. В такой ситуации опасно форсировать события, идти на предельно сложные участки... Нельзя самоуспокаиваться в ситуации повышенного риска, когда она может выйти из-под контроля. Срывы и опасные моменты случаются даже в сложных походах нечасто (а если часто, то это очень плохой признак), но вся система мер безопасности, включая в первую очередь подготовку участников, должна учитывать возможность их возникновения в любой момент. Ходить надо с известным запасом прочности в подготовке: технической и тактической, физической, психологической... Критическая ситуация в походе является своеобразным тестом на подготовленность. Обычно, даже при благоприятном исходе, такая ситуация "высвечивает" те или иные недотатки подготовки, недоработки и ошибки в действиях.

Наконец, недостаточное информационное обеспечение похода, прежде всего в плане качественного характера преодолеваемых препятствий и связанного с этим риска, обычно является фактором повышения опасности маршрута. Поэтому, например, первопрохождения перевалов, вынужденные или запланированные, являются участками похода с повышенной опасностью. Надо стараться получить всю возможную информацию о маршруте и о условиях в районе не только до похода, но и в ходе похода у встречных групп.

Июль 1986 г. Центральный Кавказ, Суган-Дигория.
Записано 10.03.1997 г.